Продолжение перевода книги Мартина Пейджа о Португалии

Глава 9: Повествует о Перу да Ковильян

Уже переведено:

• Предисловие и Глава 1 — От Ионы до Юлия Цезаря
• Глава 2 — Рим на берегах Атлантики
• Глава 3 — Восход и закат христианства
• Глава 4 — Арабы несут цивилизацию в Европу
• Глава 5 — Реконкиста
• Глава 6 — Мир цистерцианского периода
• Глава 7 — Принц Генрих Недоплаватель
• Глава 8 — Жуан II и Великий Авантюрист

О Перу да Ковильян – португальском шпионе пятнадцатого века – нам известно из воспоминаний придворного капеллана Франсишку Реиша. Отец Франсишку оставил свои записку потому, что – хотя Перу и послал на родину подробные сведения, сыгравшие ключевую роль в захвате Португалией дороги специй – сам он на родину не вернулся. Король Жуан II отправил на его поиски отца Франсишку. Тому в конечно итоге удалось обнаружить пропавшего шпиона, о чем и повествует эта глава.

Тот факт, что у Перу не было собственной фамилии (Ковильян – городок в центральной части горной Португалии), говорит о том, что знатным происхождением наш герой похвастаться не мог. Перу – яркий пример того, как королевский двор при приеме на работу стал руководствоваться критерием компетентности в большей степени, чем принципом благородности происхождения. Не скажешь, чтобы так обстояло дело, когда наш герой был еще молод. Осознав, что любые «окна роста» на родине для него наглухо заколочены, юный Перу отправился в Севилью. Там он устроился при дворе Альфонсо – Герцога Медина-Седония и правителя Андалусии. Помимо андалусского диалекта, Перу овладел кастильским и – что куда важнее для его будущей карьеры – арабским! Хотя арабы на тот момент регионом уже не правили, немалое их число оставалось в Андалусии. Они хранили верность языку и религии.

Мы ничего не знаем о том, каким образом Перу попал ко двору португальского короля. Известно лишь, что – прожив семь лет в Севилье – он стал придворным. Вероятно, потому что Перу бегло говорил по-арабски, его дважды направляли послом в Северную Африку. Первый раз он был командирован в Тленсин – в то время центр производства изысканных ковров. Их скупали купцы из Феса, чтобы доставить верблюжьими караванами через пустыню в Западную Африку. Там ковры меняли на рабов. В период правления короля Жуана II португальцы практически потеряли интерес к работорговле. Этот вид бизнеса на протяжении многих лет подвергалась осуждению со стороны значительной части церковных иерархов, что не могло не отпечататься на совести многих из торговцев. Другие купцы просто решили, что выгоднее торговать золотом, чем живым товаром. Купцы из Западной Африки продолжали считать ковры из Тленсина лучшим товаром для обмена – хоть на рабов, хоть на золото. Миссия Перу заключалась в том, чтобы убедить эмира Абу Табета Мухаммеда предоставить Португалии монополию на закупку ковров. Что не было легко, так как формально Тленсин находился в состоянии войны с Португалией. Перо привез с собой письмо с предложением мира от короля, и через считанные недели сделка была заключена.

Вторая командировка была к королю Мулачику в Фесе. Как рассказывалось в предыдущих главах, Принц Генрих Мореплаватель во время своего второго и последнего зарубежного «турне» оставил в Танжере младшего брата – Фернанду – в качестве заложника. По мнению североафриканцев Генрих нарушил условия мирного соглашения. Последний раз когда португальцы видели тело Фернанду, оно висело вниз головой со стены Феса. Вернуть бренные останки принца на родину было важной для португальской национальной гордости заботой. К решению этой несколько донкихотской задачи Перу подошел весьма старомодно. Он просто по-рыцарски взял в заложники семь жен и детей из бесчисленного семейства короля и обменял их на кости Фернанду. По дороге в Португалию Перу выполнил заказ Герцога Бежа, закупив для него арабских скакунов.

К этому времени Перу достаточно преуспел в разговорном арабском, вернее в берберском его диалекте, чтобы его принимали за араба. Во время странствий по Северной Африке он хорошо овладел языком, берберскими манерами и правилами поведения.

Перу было сорок лет, и он дослужился до рыцаря королевской гвардии. Король Жуан II вызвал Перу в Сантарен, где приказал найти – по словам отца Франсишку – «источник корицы и других восточных пряностей, а также путь, по которому они поступают в Венецию». В частном особняке с Сантарене в условиях строжайшей секретности Перу прошел курс космографии, географии и других дисциплин, который читали ему члены Ученого Совета. Делалось это в провинциальном Сантарене, а не в столичном Лиссабоне, потому что в первом не было иностранцев.

17 мая 1487 года – за пять лет до того, как Колумб отправился на запад из Кадиса, Перу стартовал из Сантарена на восток – в поисках Индии. В ходе последней аудиенции король выдал ему 400 крузаду и кредитное письмо, действовавшее «на всех территориях и во всех провинциях мира» за подписью Бартоломео Масчиони – директора лиссабонского филиала Банка Медичи во Флоренции.

Перо добрался до Валенсии, оттуда лодкой до Барселоны, затем до Неаполя. Там его приняли представители местного отделения Банка Медичей, которые организовали для него переправу на остров Родос – на тот момент самую восточную точку христианского мира. Семь лет назад португальцы построили на этом острове крепость-монастырь. Перу ожидали воины-монахи. Они приготовили для него одежду магрибского купца и лодку с грузом меда.

Папа Юлиан в Риме строжайшим образом предостерег короля Португалии, что не позволит ему направить торговую миссию в Египет, так как Египет находится в сфере влияния Венеции. Перу – в костюме арабского торговца – отплыл из Родоса в Александрию – главный порт, из которого специи и другие восточные товары направлялись в Венецию. На город обрушилась эпидемия, и многие жители погибли от лихорадки. Перу не успел продать свой мед, когда заболел. Его сочли мертвым. Когда Перу пришел в себя, Эмир уже продал мед. Когда Перу оказался живым, ему компенсировал потери наличными средствами. На них он приобрел товар и место в верблюжьем караване, направлявшемся в Каир.

Процветающий каирский базар давно закрыли для европейцев, но Перу встретил там купцов самых разных рас и национальностей. Поскольку его принимали за купца из Магриба, он мог наводить справки, не вызывая подозрений. Именно здесь, пока путешествие не началось, Перу познакомился с индийскими торговцами специями, которые рассказали ему, как они добрались до индийского побережья, затем до Йемена, а оттуда через Красное море в Египет. Он познакомился с купцами из Феса, направлявшимися в Йемен, и присоединился к ним. Они отправились в путь весной 1488 года – за четыре года до Христофора Колумба.

Через пять дней верблюжий караван достиг городка Суэц. Оттуда купцы отправились морем и через неделю достигли Эт-Тура. Перу это селение показалось жалким: вокруг маронитского монастыря армян и греков ютились христиане, отрезанные от своих собратьев не первое столетие религиозными войнами на Ближнем Востоке.

Но Эт-Тур был главным перевалочным пунктом для товаров из Азии, а также европейских грузов на восток. Грузы перевозились посредством арабских одномачтовых суден грузоподъемностью от двадцати до тридцати тонн. Их корпуса сплетали из бревен, не пользуясь гвоздями. На таких судах не было палуб, а груз защищали от солнца пальмовыми ветвями. Здесь почти не было такелажа и только одна мачта с большим треугольным «латинским» парусом. Суда выходили в море настолько перегруженными, что вода плескалась всего в нескольким сантиметрах от борта. Один вид такой посудины заставил Марко Поло и его спутников повернуть вспять от Арабского моря: так из напугала перспектива восхождения на палубу. Перу купил себе право на переправу.

Судно прибыло в Каннур на малабарском побережье Индии. Перу увидел большой порт, в котором энергично сновали лодки из Адена, Персии и некоторых точек в юго-восточной Азии. Городской рынок буквально ломился от имбиря и пряностей. Местные жители заверили Перу, что Каннур – крошечный городок по сравнению с огромным Каликутом [не путать с Калькуттой!] далее на юг по побережью.

Перу достиг Каликута [сегодня Кожигоде] в Рождество 1488 года. У этого города не было естественной природной гавани. Прибывшие туда суда – арабские одномачтовые каботажники, как тот, на котором прибыл Перу, или огромные джонки из Китая – просто вытаскивали на берег. Каликут был столицей королевства Заморина [сегодня территория штата Керала]. Среди убогости и нищеты Перу наткнулся на сияющее изобилие. Ногти на руках и ногах короля были усеяны рубинами, мочки ушей обвешаны драгоценностями. Заморина торжественно носили по улицам на позолоченном паланкине в окружении курящих благоухания придворных браминов, восседавших на украшенными полудрагоценными камнями слонах. В черте города были общины иностранных купцов. Король позволял мусульманам практически полную автономию в рамках своего анклава: они жили по законам шариата и подчинялись собственным судьям. Были там купцы еще из дюжины других стран, включая Цейлон, Коромандель [в Индии, а не в Бразилии!], Бирму, Малакку, Суматру, Бенгалию и Борнео.

На рынках был представлен потрясающий ассортимент товаров, которые стоили ОЧЕНЬ дорого. Перец, о котором так мечтали взыскательные европейские вкусы, выращивался прямо здесь. Но большинство товаров поступало с иностранных судов. Перу увидел камфору, шеллак, мускат, тамаринд, корицу. Еще продавались партии китайского фарфора, бриллиантов, сапфиров, рубинов и жемчуга.

Чтобы забрать эти товары и отправиться с ними в Европу ближневосточные купцы, бывшие посредниками в торговле между Востоком и Западом, прибывали на одномачтовых судах в августе и сентябре, чтобы воспользоваться устойчивыми ветрами в сезон муссонов, а возвращались в феврале. В феврале они приходили в Индию загруженными товарами, которых ждали там. Перу заметил мякоть кокосового ореха, ртуть, жженую охру и другие красители, красные кораллы, крашенные деревянные доски, ножи, серебро и золото [нелогичный список товаров целиком на совести автора].

Гоа, куда теперь направился Перу, не хватало очарования Каликута, зато потенциально этот порт мог бы стать для португальцев куда более привлекательным форпостом в Индии. Население остальной части малабарского побережья составляли индусы, которыми правили брамины. Гоа был островом, к тому же колонией, которой управляли мусульманские правители. Для христианского европейского народа бросить вызов индийцам было невозможно в военном отношении, так как это вызвало бы враждебность и помешало торговле. Напротив, свержение ига мусульманских захватчиков стало бы хорошей прелюдией к установлению добрых отношений с индийцами.

Перу вернулся через Индийский океан к восточному побережью Африки. Здесь он взялся за решение, пожалуй, самой важной из задач. Посовещавшись в Сантарене, король Жуан и его Ученый Совет пришли к выводу, что Африка со всех сторон окружена морями, что шло в разрез с бытовавшей в то время теорией. А раз так, то должны где-то быть самая южная ее точка, которую можно обогнуть по морю! Они отправили прославленного морского капитана – Бартоломеу Диаша – на поиски этого пути. А на Перу возложили не менее героическую миссию – найти путь из Южной Африки к источнику специй. Подгоняемый летними муссонами, Перу достиг Мозамбикского пролива через Малинди и Мобассу, затем вернулся на север. Он прибыл в Каир в конце 1489 года. Диаш привез с собой графики, карты, показания астролябии. Все это он передал посланнику короля Жуана – раввину Аврааму из города Бежа в Центральной Португалии. Раввина выбрали для этой миссии потому, что он тоже мог выдавать себя за араба, а к тому же был искусным картографом и астрономом. Раввин подробно проинструктировал Перу, а сам отправился с полученными материалам в Португалию, до которой добрался в 1490 года – за два года до того, как Христофор Колумб вышел на поиски Индии из Кадиса.

Как и Перу, Бартоломеу Диаш был человеком скромного происхождения. Он вышел из Лиссабона с флотилией из трех каравелл в 1487 году. Корабли достигли бухты Елизаветы на юге Намибии 26 декабря. Через десять дней начались бури, которые несколько дней тащили корабли на юг. Когда шторм утих, Диаш двинулся на восток в надежде вновь достичь африканского побережья. Но побережье все появлялось. Тогда он взял курс на север. Через несколько дней африканское побережье предстало перед ними, но уже с запада. Диаш с командами обогнули мыс Штормов [мыс Доброй Надежды], так и не увидев сам мыс. Они бросили якоря в бухте, которую назвали «бухтой Пастухов». У Диаша на борту были африканские переводчики из Конго, но они не смогли найти общего языка с туземцами-пастухами. Пастухи отошли, но вернулись с копьями, чтобы атаковать пришельцев. Каравеллы поплыли по реке, которую позже стали называть Гроот. Здесь экипажи объявили, что у них кончилось терпение. Диаш посоветовался с офицерами, которые единогласно согласились с экипажами. Они поплыли домой в Португалию, прибыв туда незадолго до того, как раввин Авраам вернулся из Каира. Карты пути из Атлантического в Индийский океан, составленные Диашем, идеально наложились на маршрут Перу из юго-восточной Африки в Индию.

Перу да Ковильян в Португалию не вернулся. В Каире раввин Авраам передал ему новое задание от короля. Теперь Перу надлежало найти легендарное королевство Пресвитера Иоанна. В популярном воображении европейцев последний на протяжении по меньшей мере двух столетий играл роль одного из величайших императоров где-то на краю вселенной – как сегодня в научно-фантастическом романе. В эпоху, когда мусульманские полчища надвигались на Европу и встали всего в восьмидесяти километрах от Парижа, в западном мире нарастала надежда, что некий христианский король Пресвитер Иоанн атакует мусульман с тыла. Поскольку спасения ждать было больше неоткуда, это убеждение выкристаллизовалось в миф, даже культ. Карта и описание легендарного христианского королевства Иоанна было опубликовано в Вене в 1185 году. Там он изображался верховным владыкой всех индийцев, королем, правившим дюжиной королей. Его дворец был из хрусталя, полы украшала мозаика из драгоценных камней, а крышу поддерживали колоны из чистого золота. Во дворе бил фонтан вечной молодости. Пресвитер Иоанн восседал на золотом троне, и ему прислуживали львы, тигры, волки, грифоны и единороги. У короля в распоряжении были змеи, которые меняли цвет с белого на черный, выдыхали из себя струи пламени, а также слоны, превращавшиеся в дельфинов при соприкосновении с водой.

Европейцев, однако, больше всего волновала военная мощь Пресвитера Иоанна, которая, как утверждали, достигала 10000 кавалеристов и 100000 пехотинцев, каждый из которых нес крест в одной руке и меч в другой. Многие историки отмечали, что культ этот служил весьма эффективной цели, и без него христианский мир мог быть поглощен исламом. Только надежда на вспоможение Пресвитера Иоанна спасала европейцев от отчаяния и капитуляции, давая им время на то, чтобы перегруппировать силы и в конечном итоге отвоевать свои королевства.

В 1439 году португальская делегация отправилась во Флоренцию, чтобы принять участие во вселенском соборе, созванном Папой Евгением IV. По возвращению в Лиссабон португальские делегаты рассказали королю, что встретили там группу темнокожих абиссинских священников, которые сообщили, что их правитель – король-священник Пресвитер Иоанн. Потом – спустя месяц после отбытия Перу да Ковильяна из Лиссабона – король получил доклад от португальского посла в Риме о том, что вторая группа абиссинских священников учредила там монастырь. Они подтвердили португальскому дипломату, что ими правит христианский король-священник, правда звали его Лукас Марко. Теперь все считали, что его королевство находилось где-то в истоках Нила. Прежде чем Бартоломеу Диаш отправился в свое историческое плавание вокруг Мыса Доброй Надежды, король Жуан велел ему взять с собой чернокожую пару из народа конго – мужчину и женщину, которые жили при португальском королевском дворе. Следую инструкциям короля, Диаш высадил их на берегу – возможно, на территории современного Заира, чтобы те отправились вглубь континента и попытались выяснить у местных, где находятся истоки реки. Они вернулись на побережье через несколько лет, где их подобрала проходившая мимо португальская каравелла. Им не удалось найти хоть кого-нибудь, кто слышал о реке Нил.

К 1515 году Перу да Ковильян еще не вернулся из путешествия в поисках Пресвитера Иоанна. Но португальские путешественники к этому моменту уже добрались до побережья Восточной Африки. Местные жители указали им примерное местонахождение христианского королевства. Отец Франсишку высадился в порту в южной оконечности Красного моря. Он привез в собой письмо с приветствиями от короля Мануэля абиссинскому владыке и подарки. В числе их были распятия, гобелены с изображениями библейских сцен, инкрустированный драгоценными камнями кинжал и портативный церковный орган.

Следующие четыре месяца отец Франсишку шел пешком в горы. Посол, которого король отправил с ним из Португалии, погиб от лихорадки. А теперь умер от истощения и абиссинский проводник. Дорог не было – только русла высохших рек. Местность кишела хищниками – львами, леопардами, волками. Отцу Франсишку встретилась в пути группа странствующих монахов, которые согласились показать дорогу. Через две недели пути они достигли монастыря, но отказались вести Франсишку в столицу. Надо дождаться, пока приедет епископ – говорили они. А как часто приезжает епископ? Его ждут годами – отвечали монахи. Отец Франсишку отправился в дорогу сам, покупая любую пищу, которую мог найти в деревнях. В своем повествовании он рассказывает, что питался сырой ячменной мукой, которую разводил в воде, запивая разведенным медом из бычьего рога. Он рассказывал, что он и суп разводил коровьим навозом и грыз коровье вымя – как яблоки. Воры постепенно растащили весь багаж святого отца. Временами он попадал под чудовищный град. Когда приближался к деревням, его забрасывали камнями.

Наконец, отец Франсишку добрался до столицы. Король Абиссинии разместил его в шатре и кормил, но в аудиенции отказал. Так прошло два месяца, и вдруг святого отца разбудили, чтобы сопроводить к королевскому величеству. Но по дороге к вратам дворца их встретили другие посланники чтобы сообщить, что его королевское величество раздумало и не намерено его принимать. В конечном итоге терпение отца Франсишку было вознаграждено. После еще одного длительного ожидания ему сообщили, что Перу да Ковильян жил неподалеку и готов был принять земляка.

Отец Франсишку обнаружил, что Перу да Ковильян проживал в просторном особняке, владея территориями в не одну тысячу гектар. Ему принадлежали бесчисленные жены, абиссинские витязи и кавалеры, служившие ему, а также грациозные скакуны и стаи охотничьих собак. Именно в этих декорациях сельского изобилия Перу принимал священника, который стал первым встреченным земляком за, пожалуй, пятнадцать лет. Он воспользовался возможностью исповеди и отпущения грехов, отметив, что местный священник немедленно делал содержание любой его исповеди достоянием всех соседей. Отец Франсишку – священник, нехарактерно чуждый фанатизму – осторожно намекнул Перу, что пора бы уже вернуться в Лиссабон и воссоединиться с законной супругой. Перу ответил, что хотел бы, но, к сожалению, живет под домашним арестом, и ему никто не позволит вернуться. Отец Франсишку поблагодарил Перу за то, что тот хотя бы научил свою новую семью говорить по-португальски, и вернулся ни с чем в Лиссабон.

Часто говорят, что это и стало венцом португальской авантюры в Восточной Африке. Но это не так. Разочарование в отношении реальности, которое претерпел священник, с лихвой компенсировалось открытием богатых месторождений золота в Восточной Африке. Тем временем португальцы хранили свое открытие копей Царя Соломона в тайне от остальной Европы, извлекая из них колоссальную прибыль.