ОСЛОмизацияПрогулка по Осло

В ОСЛО выразительные облака и вкусный воздух. Карл-Йоханс Гате аппетитно пахнет «петуньими глазками» – разноцветными цветочками в объемных вазонах. Несколько дней назад наблюдал, как меняют ковер из петуний у ГУМа: он почти перекрыл дорогу пешеходам, оставив узкую тропку. Ночью цветы поштучно – крошечными горшочками – переставляла специальная команда.

С Осло у меня не сложилось – в отличие от веселого Копенгагена и величественного Стокгольма. Неоднократно бывал, но не проникнулся. Хотя понял, что город чудо как удобен для жизни и работы. Вот что в нем пугает: в аэропорту Гардермуэн неоднократно калечили при перегрузке мой синий «самсонит» в веселых еврозвездах. Мне бы не жаль, но он даренный. И на трех колесах, вместо четырех, хромает, как… чемодан без ручки. По чемоданным резонам стал избегать посещения норвежской столицы.

Купил дешевый китайский чемодан. Его грузчики не покалечили. Убежден, что в аэропрту Гардемоен орудует банда то ли евроскептиков, то ли чайна-филов, то ли классово враждебных чайников, посвятившая себя векторному уничтожению дорогих чемоданов с евроэмблематикой.

Получив в этот раз чемодан относительно целым, я подобрел и решил сгонять в центр Осло на обязательной для Скандинавии беспилотной электричке. 20 минут – и я на центральном вокзале: «хуведбейнего» (hovedbanegård) по-датски, «Oslo S» в Норвегии. Кроме слов меня мало что интересует, и я задумался, зачем датчане так сложно обозвали свой ж/д вокзал: «голова-ж/д-сад»? А вот город Осло назван понятно: как BlönduÓS в Исландии – «устье реки Бланда». В норвежском случае «устье реки Ло».

В центре Осло не бывал много лет, по поводу чего следует воскликнуть «ах, как все изменилось!». В принципе перемен мало: только появилось много… wrong answer: не мусульман и теток в балахонах! Знаю, что с высоты прожитых лет следует посокрушаться о засильи правоверных и порассуждать о закате Европы и прочих апокалиптических вкусняшках. На самом деле много стало каких-то то ли румынок, то ли цыганок в рейтузах, юбках и диссонансных тапочках поверх неаппетитных черных носков. В России так одеваются мужики дачно-хозяйственной направленности – шорты под самые сиськи, голые коленки и высокие черные гетры под тапочками «адидас». «Румынки» эти молодые, довольно ухоженные и попрошайничают по-норвежски расслабленно: без пафоса и страданий. Прерываются на обед и прячутся под навесы от дождя, который обильно пролился на Карла Юхана с его гатой.

Есть еще одна разновидность нищих – некоторые нордической внешности: они стойко коленопреклоняют среди луж, накрывшись запотевшими кусками прозрачного полиэтилена.

Эстетика нищенства претит нам «протестукнутым». Если правильно веришь и верно работаешь, бог наградит благосостоянием. Грешникам уготованы бездны бедности. Всем – свобода выбора: учиться, развиваться и трудиться. Либо ничего не делать и винить правительство, пиндосов, наследственность или мировой заговор.

Утверждают, что бывают культуры стыда и культуры вины. Когда людей мало на закате истории – это культуры стыда. Репутация – все, позор ложится на весь род. «Deyr fé, deyja frændur, deyr sjálfur ið sama; en orðstír deyr aldregi, hveim er sér góðan getur». «Гибнут стада, родня умирает, и смертен ты сам; но смерти не ведает громкая слава деяний достойных». Так гласит «Старшая Эдда». А культура вины – это по-христиански. Понять и простить. Грех и раскаяние.

Продолжаю под проливным дождем. Повсюду мемориальные доски и цитаты из Ибсена. На одну из досок кто-то скотчем наклеил свой крик о помощи: «Я в том же положении, что и Кнут Гамсун: вот мой номер – позвоните в девять вечера»!

Не уверен, в каком положении был Кнут Гамсун. Лауреат Нобелевки по литературе 1920 года, он объявил себя приверженцем Гитлера. Наговорил сто пудов о достоинствах рейха – ближе к исходу последнего – за что был оштрафован и предан официальному забвению. К слову, сын первого Президента Исландии Свейна Бьёорнссона (Бьёрн, легко догадаться, Свейнссон) вступил добровольцем в СС и воевал на Восточном фронте. Записался по убеждению и рубился за проигрывающую сторону с нордическим фатализмом: как исландцы с французами на футболе.

Но памятник воздвигли Гуннару Сёнстебю – одному из лидеров норвежского сопротивления.

Мусульман в дождливом Осло не узрел. Вероятно, в такую погоду не гуляют. Зато застал крайне малолюдный митинг какой-то Ассоциации СИАН (Остановите исламизацию Норвегии!). Те стояли с плакатами за свободу и демократию против ислама и средневековья. Много и убежденно говорили. Оказывается, я сносно понимаю норвежский, если о высоких материях. Послушал. Явно, популисты. Много слов о симптомах, никаких решений. Разве что запретить Ислам. И как прикажете запретить мировую религию?

Вечером хотел набрать номер товарища Кнута Гамсуна по несчастью. Но забыл, потому что задумался о предложении со стороны норвежского асфальта: использовать вместо иностранного слова «идеал» старое доброе норвежское «løgne». С датской перечеркнутой «ø». У меня в голове это переводится как «longing» в английском – чаяния, устремления, а не идеалы. Думаю, ошибочно. Но и слово «islamiseringen» – исламизация – режет ухо иностранщиной. Надо позвонить в Ассоциацию СИАН и предложить использовать почвенное исландское «íslamsvæðing» вместо «islamiseringen». Пока писал этот пост, прошла целая жизнь. Но прогулка по дождливому Осло меня позитивно ОСЛОмизировала!

Комментировать

Этот сайт использует Akismet для борьбы со спамом. Узнайте, как обрабатываются ваши данные комментариев.